Последние комментарии в городе Севастополь:

Долгострой "UKIC Condominiums" Главное слово в этом названии ...CONDOM.... Ну не хотят люди жить в конрацептиве...

пить можно!

Теперь здесь притон наркоманов почти каждый день туда идут компании молодёжи с Шевченко варят винт ,курят траву ,пьют бутералактон,водку итп Все происходит в бывших сортирах и просто по кустам возраст молодёжи от 14 до 25 лет -милиция ноль внимания!

Да лес поджигали специально несколько раз за неделю спецом выбрали ветреные жаркие дни весь сосняк за этой стройкой теперь ЖСТИЗ там бегают геодезисты и радостные толстожопые морды на джипах получают участки при этом валят не сгоревшие сосны тоже рубят можжевельник и довольно редкое растение скумпия . Сейчас идёт процесс раздачи участков

Какой засранец там участки выделил вырубили лес из краснокнижного куста скумпия и можжевельника теперь там строят особняки экологи вы сволочи.

В. Лебедев-Кумач Севастополь Восстань из пепла, Севастополь, Герой, прославленный навек! Твой каждый уцелевший тополь Взлелеет русский человек. Те камни, где ступал Нахимов, Нам стали дороги вдвойне, Когда мы, нашей кровью вымыв, Вернули их родной стране. Израненный, но величавый, Войдешь ты в летопись веков — Бессмертный город нашей славы, Святыня русских моряков. И наши дети внукам нашим Расскажут в бухте голубой, Как гордо ты стоял на страже, Прикрывши Родину собой!

Какой бизнес? Cтроят на пожертвования!!

В старом равелине Эту старинную крепость знает всякий, кто бывал в Севастополе. У самого выхода из бухты стоит на Северной стороне каменный форт, отвесно опуская свои высокие стены в лазоревую воду бухты. Почти сто лет тому назад он видел в прозрачной этой воде черные громады восьмидесятичетырехпушечных кораблей, затопленных поперек входа в бухту героями первой севастопольской обороны, и снятые с этих кораблей морские пушки били тогда по врагам из широких его амбразур. Во второй севастопольской обороне правнуки нахимовских матросов снова подняли над старым равелином гордое знамя черноморской славы. Равелин был очень нужен врагу. Завладев им, фашисты могли окончательно прекратить всякую возможность прохода кораблей и катеров в море. Равелин запирал выход из бухты, и немцы стремились овладеть им как можно скорее. В последние трагические дни обороны Севастополя семьдесят четыре краснофлотца охраны водного района под командой капитана третьего ранга Евсеева и батальонного комиссара Кулинича дали героическому городу слово — держать равелин и выход из бухты. Они поднялись на древние каменные стены с автоматами в руках. В первой же атаке немцев моряки уложили более пятидесяти их автоматчиков, заставив остальных отхлынуть. Тогда фашисты бросили на равелин большие силы. На старую крепость пошли танки. Сотни снарядов стали падать на гранитные стены. Эти стены умели когда-то выдерживать удары круглых бомб первой севастопольской осады, но острых и сильных современных снарядов они выдержать не могли. [243] Атака за атакой — с фронта и с флангов, танками и пехотой — одна за другой накатывались на равелин, накатывались и разбивались, как волны. В промежутках между атаками на старый форт падали новые сотни снарядов. Они пробивали в его стенах огромные бреши, они разбивали гранит, и высокое облако сухой каменной пыли подымалось столбом к синему крымскому небу. Но каждый раз, когда гитлеровцы с гиканьем и воплями победы устремлялись на равелин, из этого облака пыли стучали очереди автоматов и пулеметов, и атака вновь захлебывалась. Защитников форта было мало, и каждому приходилось драться за целую роту. На левом фланге стоял одинокий пулемет; возле него был только один моряк — комсомолец Компаниец. Шестьдесят немецких автоматчиков хлынули в образовавшийся после обстрела провал стены, рассчитывая ворваться с фланга. Компаниец одной длинной очередью повалил тридцать человек, и остальные откатились. [244] Обстрел, атаки, натиск танков продолжались три дня. Трое суток семьдесят четыре моряка противостояли огромным силам и технике врага. За широкими спинами моряков был выход из бухты, там должны были проходить корабли, и равелин надо было держать. Надо... И моряки держали равелин трое суток, пока не вышли из бухты все корабли и катера, и ни одному фашисту не удалось пройти через развалины равелина до прозрачной лазоревой воды. Стены равелина рушились, обвалы засыпали моряков. Они выползали из-под камней, отряхиваясь, и снова втискивались в щели между развалинами, выискивая цель для каждой своей пули. Раненные, они снова ползли на камни, с трудом таща за собой автомат, и снова били врага. Раненым помогал военфельдшер Кусов. Он лежал с автоматом на разрушенной стене и стрелял по фашистам. Его окликали. Он откладывал автомат, перевязывал раненого и снова карабкался на стенку, чтобы отбивать атаку. Так он перевязывал и стрелял, стрелял и перевязывал, пока снаряд, ударивший рядом, не оборвал его мужественной жизни. На воде, у стен равелина, обращенных к городу, стояли шлюпки. Можно было сесть в них и оставить равелин. Можно было уйти из этого ада, держаться в котором, казалось, не было уже возможности. Но это означало — отдать врагу выход из бухты. Это означало — отрезать путь тем, кто мог еще уйти из Севастополя. И шлюпки стояли у стен равелина в тихой прозрачной воде, прислушиваясь к разрывам снарядов, к долгой речи пулеметов. Они стояли и ждали, и мимо них проходили в море корабли и катера. В конце второго дня боя из развалин вышли два моряка с носилками. На носилках лежал комсомолец Грошов, радист, старшина второй статьи. Его откопали из-под стенки, поваленной очередным снарядом, и решили отправить на тот берег. Он лежал в обрывках одежды, и сквозь них синела на неподвижном теле тельняшка, но белые полоски на ней нельзя было различить: весь он был в земле, в едкой пыли раздробленного столетнего гранита. У воды он очнулся, приподнял голову и посмотрел на шлюпки. — Давай назад, — сказал он хрипло. — Я еще не мертвый, куда тащите? Есть пока силы бить фашистскую погань. Несите назад, ребята... Моряки молча шли к шлюпкам. [245] — Назад неси, говорю! — крикнул он в бешенстве, приподнимаясь на носилках. И столько ярости и силы было в этом окрике раненого, что моряки так же молча повернулись у самых шлюпок и понесли его в равелин. Шлюпки продолжали ждать. Ждать им пришлось долго — еще вечер, еще день, еще ночь. Лишь на рассвете четвертого дня из облака каменной пыли, стоявшей над фортом, вышли моряки, неся раненых и оружие: приказ отозвал их на последний корабль. Они шли к воде молча, неторопливо, изодранные, засыпанные каменной пылью, израненные, шли торжественной процессией героев, грозным и прекрасным видением черноморской славы, правнуки севастопольских матросов, строивших когда-то этот старый равелин.

Фокстрота уже давно нет!

Ставил здесь коронку на зуб. Доволен.

Нет там их

В Любимовке

Мыс Херсонес отличное место для купания, но надо быть очень осторожным. На Мысу бывает такое сильное течение, против которого даже в ластах невозможно стоять. Много людей унесло в море.

Пардон Написанный коммент о Кучук_Синор

Эту гору еще называют Лысой. Окантовка обрыва с травяным покровом, сильный ветер сбивает с ног, подъем на нее с окраины села, через лес с кабаньими копками). Красивый вин на Чернореченское водохр..

Русло не пересохшее ( как и многие горные речки Крыма), вода идет в сезон дождей и наполняет озеро). Ущелье труднопроходимое. Речка Байдарка.

она охраняется?

На карте И.Белянского название пещеры - Дигеста.

Поворот не туда!